Женевский юрист Грегуар Манжа опроверг появившуюся до этого в ряде СМИ информацию о смерти старшей дочери первого президента Узбекистана Гульнары Каримовой.
Швейцарский юрист обозначил, что лицезрел Каримову живой в начале зимы. Интервью с юристом размещено в воскресном дополнении к газете Neue Zutcher Zeitung.
«Я встретился с Гульнарой Каримовой зимой в Ташкенте в первый раз после получения своего нынешнего мандата», — сказал Манжа, отметив, что «она присутствует в довольно хорошем состоянии здоровья».
Швейцарский юрист дочери покойного президента Узбекистана Гульнары Каримовой поведал о встрече со своей клиенткой в конце предыдущего года.
О старшей дочери Ислама Каримова не было ничего понятно с 2014 года, а осенью прошедшего года появились даже слухи о ее смерти.
Манжа подчеркнул, что на встрече с Каримовой ему вначале не предоставляли задавать вопросы, а узбекские прокуроры добивались его отстранения. «Я не мог задавать вопросов, и пару раз узбекские прокуроры просили, чтобы я был отстранен от допроса», — подчеркнул Манжа.
На опросе Гульнара Каримова «была настроена очень воинственно» и сообщила по расследуемому делу, что «не будет никак его объяснять до того времени, пока не ознакомится с его содержанием». Объяснять расследуемое в Швейцарии дело она отказалась, «пока не ознакомится с его содержанием».
Юрист заявляет, что после помещения под домашний арест 18 февраля минувшего года в результате «сложной политической и семейной ситуации» против Гульнары Каримовой не ведется какой-нибудь процедуры расследования. Манжа подчеркнул, что в Узбекистане Каримова не является субъектом какого-нибудь уголовного дела и «никогда не видела документов по какому-либо процессу».
Юрист выразил обеспокоенность условиями содержания Каримовой, выразив мнение, что они не соответствуют международным нормам, касающимся прав человека: она содержится в «маленькой пристройке к ее бывшему дому в центре Ташкента».
Он выразил обеспокоенность условиями содержания дочери покойного президента, которая содержится в «маленькой пристройке к ее бывшему дому в центре Ташкента» и не имеет права общаться с внешним миром, даже с собственными детьми.