Не менее трети работающих граждан России оправдывают существование теневой экономики.
Согласно результатам исследования, в котором приняли участие 1,6 тысячи человек из 35 регионов, 30% жителей считают, что могут увеличить доходы либо поднять собственный уровень жизни только при несоблюдении закона.
Организаторы опроса подчеркнули, что за последние 15 лет оценки респондентов по поводу торговли без оформления финансовых документов (формы теневой экономики) все чаще являются одобрительными: доля положительных оценок возросла в 1,6 раза — с 17,9% в далеком 2001 г до 29,3% в 2016-м. Однозначную поддержку теневой экономике выразили 7,2% респондентов и только 34,5% высказались против. В общем в государстве сформировалось «весьма одобрительное» отношение к теневой экономике.
Отмечается, что это «тревожный симптом, так как на фоне постепенного уменьшения настоящих доходов населения может наблюдаться рост предрасположенности жителей к разным формам некриминальной „теневой“ экономики и их готовности включиться в данной процесс». Частично заняты в теневом секторе — в качестве 2-ой работы либо подработки — 40% граждан.
Такого мнения, согласно информации РАНХиГС, придерживаются 30% граждан России.
По оценкам РАНХиГС в середине 2016, доля экономически активного населения Российской Федерации, которое получает регулярные либо временные теневые заработки, составляет приблизительно 40%, либо 30 млн человек. Если человек не считает нарушение закона чем-то предосудительным, он без смущения согласится выполнять работу, не отчисляя в бюджет ни копейки налогов. В данный момент неофициальную работу в качестве основной имеют 11,7% граждан РФ. «Теневая экономика» — это очень расплывчатое представление, четких формулировок данного термина не существует. Высокие налоги, избыточная отчетность и управленческие барьеры душат частное предпринимательство.
Одна из причин поддержки гражданами теневой экономики — неверие в возможность легальных заработков. Так что первопричину выявленного социологами правового нигилизма, очевидно, следовало бы искать в несовершенстве государственного регулирующего механизма, но не в криминальных наклонностях жителей.